В батынковской графике действительно много от манеры давно почившего венецианца — помимо мастерского владения кистью, беглый, но точный рисунок, лаконизм композиции при обилии деталей, точная небрежность «мохрящегося» штриха.
Удивительно слышать подобные термины в адрес вполне актуального художника — многие ли из наших современников смогут «выдержать» этот тяжелый и требовательный старорежимный дискурс классической венской школы формального анализа. Но еще более удивительно то, что сходство с Тьеполо всем перечисленным не ограничивается. Как и автор не разгаданных до сих пор Scherzi di fantasia, искусно маскировавший свои тайны под беспечностью рококо, Батынков склонен к мимикрии под не слишком умелый детский рисунок чуть ли не на промокашке во время скучного урока. Но, как любил приговаривать Эркюль Пуаро, «истина часто бывает не такой, какой видится».